Кто из нас хоть раз не за­ми­рал от вос­тор­га при ви­де пре­крас­ных про­из­ве­де­ний юве­лир­но­го ис­кус­ства? Все они плод фан­та­зии и кро­пот­ли­во­го тру­да ма­сте­ров, су­мев­ших со­еди­нить тра­ди­ции, за­ло­жен­ные ве­ли­ки­ми умель­ца­ми про­шло­го, с со­вре­мен­ны­ми на­ход­ка­ми и тен­ден­ци­я­ми. Мы не­слу­чай­но за­ве­ли об этом речь, ведь се­го­дня Меж­ду­на­род­ный день юве­ли­ра. К этой да­те ИА «24.kg» пред­ла­га­ет сво­им чи­та­те­лям ин­тер­вью с на­род­ным ху­дож­ни­ком КР, чле­ном Рос­сий­ской ака­де­мии ху­до­жеств Вик­то­ром Сыр­не­вым, ко­то­рый на днях по­бе­дил в меж­ду­на­род­ном кон­кур­се ди­зай­не­ров в Ита­лии.

- По­че­му вы ре­ши­ли стать юве­ли­ром?

- В об­щем-то, я и не ре­шал. Так по­лу­чи­лось, что ро­дил­ся и вы­рос в огром­ном ин­ду­стри­аль­ном го­ро­де Сверд­лов­ске, ны­не Ека­те­рин­бур­ге. Это го­род за­во­дов, фаб­рик, про­мыш­лен­ных тер­ри­то­рий, центр кам­не­рез­но­го и юве­лир­но­го ис­кус­ства Рос­сии. Мне все­гда нра­ви­лось ма­сте­рить, со­би­рать мо­де­ли из кон­струк­то­ра, вы­пи­ли­вать раз­ные фи­гур­ки. Маль­чиш­кой я ви­дел се­бя то­ка­рем-уни­вер­са­лом. Мне так нра­ви­лось это на­зва­ние - уни­вер­сал. Я уни­вер­сал. Но, ко­гда по­до­шло вре­мя се­рьез­но вы­би­рать про­фес­сию, отец ока­зал­ся ря­дом: «Ты же лю­бишь ри­со­вать, ле­пить. Иди в ху­до­же­ствен­ное учи­ли­ще». И я по­сту­пил на ху­дож­ни­ка-ю­ве­ли­ра. По­лу­ча­ет­ся, что отец ви­дел го­раз­до даль­ше.

- Ко­гда вы толь­ко на­чи­на­ли ра­бо­тать, как ва­ше твор­че­ство вос­при­ни­ма­ли дру­гие, в том чис­ле кол­ле­ги?

- Ко­гда на­чи­нал, ни­ка­ко­го твор­че­ства не бы­ло. Бы­ла ру­ти­на. По­сле трех лет уче­бы на­пра­ви­ли ра­бо­тать на юве­лир­ный за­вод «Рус­ские са­мо­цве­ты» в Сверд­лов­ске. Со­че­та­ние не­со­че­та­е­мо­го - ли­бо «ю­ве­лир­ный», ли­бо «за­вод». Это бы­ла од­но­об­раз­ная, со­сто­я­щая из по­вто­ря­ю­щих­ся опе­ра­ций ра­бо­та. Ко­неч­но, это был кон­вей­ер. Од­на­ко не­сколь­ко лет все-та­ки про­ра­бо­тал, и не без поль­зы: за­кре­пил очень важ­ный ре­мес­лен­ный опыт.

Посколь­ку я все­гда ак­тив­но за­ни­мал­ся спор­том, был ма­сте­ром спор­та по тя­же­лой ат­ле­ти­ке, то пе­ре­шел ра­бо­тать ин­струк­то­ром по физ­куль­ту­ре. Соб­ствен­но, ме­ня и при­гла­си­ли в Кир­гиз­скую ССР как штан­ги­ста. В 1966 го­ду на пер­вен­стве СССР в Аш­ха­ба­де уста­но­вил 3 ре­кор­да рес­пуб­ли­ки. Но спорт - это «мы­шеч­ная ра­до­сть», а я ис­пы­ты­вал по­треб­ность еще и твор­че­ской. По­это­му в 1969-м при­шел в Ху­до­же­ствен­ный фонд Кир­ги­зии и прак­ти­че­ски со­здал там юве­лир­ную ма­стер­скую. Это бы­ла уже со­всем дру­гая жиз­нь. Те­перь нуж­но бы­ло са­мо­му при­ду­мы­вать свое бу­ду­щее, ис­кать ма­те­ри­а­лы, ин­стру­мен­ты, ду­мать о ре­а­ли­за­ции. То­гда в го­ро­де сфор­ми­ро­ва­лась очень ин­те­рес­ная, в смыс­ле твор­че­ства, груп­па ху­дож­ни­ков из вось­ми че­ло­век. Мы ста­ли по­сто­ян­ны­ми участ­ни­ка­ми все­со­юз­ных и меж­ду­на­род­ных вы­ста­вок. По мне­нию про­фес­со­ра, док­то­ра ис­кус­ство­ве­де­ния Ак­ба­ра Ха­ки­мо­ва (Таш­кент, Уз­бе­ки­стан), у нас сло­жи­лась своя, кир­гиз­ская шко­ла юве­лир­но­го ис­кус­ства, рав­ной ко­то­рой на со­вет­ском ази­ат­ском про­стран­стве не бы­ло.

- Соз­дан­ные ва­ми объ­ек­ты и укра­ше­ния по­рой уль­тра­аван­гард­ные... Что для вас глав­нее в ра­бо­те - со­здать са­мо­цен­ное про­из­ве­де­ние ис­кус­ства, во­пло­тив свою фан­та­зию, или вам важ­но, что­бы укра­ше­ние но­си­ли в ре­аль­ной жиз­ни?

- Твор­че­ство тем и при­вле­ка­тель­но, что в нем есть ме­сто все­му. Вас мо­жет за­хва­тить ка­кая-ни­будь идея, и вы сде­ла­е­те ра­бо­ту, со­всем не ду­мая о том, го­дит­ся ли она на то, что­бы но­сить или толь­ко смот­реть. А мо­жет быть, и смот­реть не за­хо­чешь. Од­на­ко в про­цес­се ра­бо­ты мысль про­дол­жа­ет раз­ви­вать­ся, и вто­рая или тре­тья ра­бо­та мо­жет ока­зать­ся при­год­ной для ре­аль­ной жиз­ни. Но без пер­вой ра­бо­ты не по­лу­ча­ет­ся тре­тья.

Ра­бо­та ху­дож­ни­ка - это ис­сле­до­ва­ние фор­мы, цве­та, осво­е­ние тех­но­ло­гий или но­во­го ма­те­ри­а­ла. Ко­гда ты чув­ству­ешь, что эта те­ма уже ис­сле­до­ва­на, пе­ре­хо­дишь к дру­гой. Од­на­ко че­рез не­сколь­ко лет мож­но вновь вер­нуть­ся к этой те­ме, но ты уже сам дру­гой, опыт у те­бя дру­гой, и по­это­му ста­рую те­му ви­дишь ина­че. И то­гда рож­да­ет­ся со­вер­шен­но но­вая ве­щь, в ко­то­рой уга­ды­ва­ет­ся род­ство с той са­мой пер­вой.

- В ва­ших ра­бо­тах есть что-то от ма­стер­ства ар­хи­тек­то­ра и жи­во­пис­ца. Кто и что вас вдох­нов­ля­ет, как по­яв­ля­ют­ся идеи?

- Ни­ка­ких пра­вил нет. Нуж­но про­сто по­сто­ян­но ра­бо­тать, и во вре­мя ра­бо­ты сам ма­те­ри­ал и соб­ствен­ные мыс­ли всту­па­ют в диа­лог, воз­ни­ка­ют но­вые идеи. Ино­гда эти идеи не мо­гут при­нять ре­аль­ные, ося­за­е­мые фор­мы. Од­на­ко мысль-то оста­ет­ся. Ты ухо­дишь от нее, а она возь­ми и при­ди сно­ва, сре­ди но­чи. Вы­кру­чи­вай­ся, как хо­чешь. Ес­ли не за­фик­си­ру­ешь, утром не вспом­нишь. Дра­го­цен­ные мыс­ли нуж­но фик­си­ро­вать. Два-три ра­за про­пу­стишь, и они раз­ду­ма­ют при­хо­дить. Че­го при­хо­дить, ес­ли их не ждут?

- Вы со­зда­е­те укра­ше­ния на за­каз? Мо­же­те на­звать са­мый ори­ги­наль­ный?

- Са­мый ори­ги­наль­ный до сих пор сто­ит по­пе­рек гор­ла. Ху­дож­ник-мо­ну­мен­та­лист Алек­сей Ка­мен­ский по­лу­чил за­каз на со­зда­ние ин­те­рье­ра Двор­ца бра­ко­со­че­та­ний во Фрун­зе. Посколь­ку я за­ни­мал­ся и ин­те­рьер­ны­ми ра­бо­та­ми, он пред­ло­жил мне по­ду­мать о люст­ре в За­ле тор­же­ств. Бы­ло на­ча­ло 1986 го­да. Пла­ни­ро­ва­ли, что че­рез год вклю­чим свет. Но воз­ник­ли мас­са про­блем с за­ка­зом ма­те­ри­а­лов, тех­ни­че­ской ба­зой, мно­го ор­га­ни­за­ци­он­ных во­про­сов. Ра­бо­ту за­вер­шил толь­ко 10 ок­тяб­ря 1991-го. Од­на­ко хо­те­лось сде­лать нечто не­обыч­ное. Ведь во Двор­це бра­ко­со­че­та­ний на­чи­на­ет­ся но­вый, са­мый яр­кий по­сле по­яв­ле­ния на свет пе­ри­од жиз­ни че­ло­ве­ка...

Лю­бовь долж­на пра­вить ми­ром. Как это мо­жет быть от­ра­же­но в тор­же­ствен­ном за­ле? Идея, за­ло­жен­ная в ком­по­зи­ции, не­сет в се­бе смысл и чув­ства, скон­цен­три­ро­ван­ные в сва­деб­ной фа­те не­ве­сты. Это тре­пет­ная чув­ствен­ность и чи­сто­та по­мыс­лов. Люст­ра - это фа­та не­ве­сты, ле­тя­щая над ми­ром и обе­ре­га­ю­щая его.

Сей­час люст­ру на кон­кур­се ми­ро­во­го ди­зай­на (A'Design Award) в Ита­лии от­ме­ти­ли выс­шей на­гра­дой - Пла­ти­но­вым ди­пло­мом в но­ми­на­ции «Твор­че­ское на­сле­дие и веч­но­зе­ле­ный ди­зайн». Те­пе­рь, по­чти че­рез 30 лет по­сле на­ча­ла ра­бо­ты над люст­рой, мож­но ска­зать, что она не со­всем по­пе­рек гор­ла, а да­же при­ят­но. И, ко­неч­но, я бла­го­да­рен мо­им кол­ле­гам - ар­хи­тек­то­ру Алек­сан­дру Кли­ше­ви­чу и Алек­сею Ка­мен­ско­му.

- С ка­ким при­род­ным ма­те­ри­а­лом вы ча­ще ра­бо­та­е­те?

- Ма­те­ри­а­лы все при­род­ные. Но есть те, ко­то­рые да­рит жи­вая при­ро­да. И их спектр до­воль­но ши­рок. Жем­чуг са­мый раз­но­об­раз­ный - по фор­ме, раз­ме­ру, цве­ту. Очень нра­вит­ся Би­ва-жем­чуг. Это имя он по­лу­чил от на­зва­ния озе­ра Би­ва, ко­то­рое на­хо­дит­ся вбли­зи Оса­ки (Я­по­ния). В част­но­сти, этот жем­чуг бы­ва­ет до­воль­но длин­ным по фор­ме, до 4-5 сан­ти­мет­ров. Он та­ит в се­бе уди­ви­тель­ную тро­га­тель­ность и чи­сто­ту. С ним свя­за­но мно­го ле­генд. Мне близ­ка од­на. Ан­гел, про­ле­тая над зем­лей, уви­дел, как труд­но жи­вут лю­ди, и за­пла­кал. Од­на сле­за упа­ла в мо­ре и пре­вра­ти­лась в жем­чу­жи­ну. Жем­чуг в Азии ста­ли на­зы­вать «сле­зой ан­ге­ла».

10 сен­тяб­ря 2001 го­да я за­кон­чил ра­бо­ту над ко­лье из зе­ле­но­го хал­це­до­на с од­ной ро­зо­вой жем­чу­жи­ной. На дру­гой день, 11 сен­тяб­ря, в Нью-Йор­ке слу­чи­лась тра­ге­дия. Я пе­ре­дал это ко­лье в дар гос­по­же Ло­ре Буш, же­не пре­зи­ден­та США, ис­крен­не пе­ре­жи­вая эту ми­ро­вую тра­ге­дию вме­сте со все­ми.

Из ма­те­ри­а­лов, по­да­рен­ных жи­вой при­ро­дой, мне близ­ки се­рый и кре­мо­вый жем­чуг, бе­лый и чер­ный пер­ла­мутр, ро­зо­вые ко­рал­лы, пан­цирь че­ре­па­хи, ма­мон­то­вая ко­сть, чер­ный рог яка. Да­же зуб ка­ша­ло­та.

Мне очень хо­чет­ся, од­на­ко я ни­ко­гда еще не ра­бо­тал со шку­рой акулы. В кон­це XIX ве­ка во Фран­ции с этим ма­те­ри­а­лом ра­бо­тал ма­стер Га­лю­ша. Шку­ра аку­лы по­кры­та мел­ки­ми ши­па­ми. Га­лю­ша на­тя­ги­вал шку­ру аку­лы на фу­тляр для оч­ков или ко­роб­ку и ста­чи­вал эти ши­пы. По­лу­ча­лась уди­ви­тель­ная гу­сто-зе­ле­ная по­верх­ность с мел­ки­ми свет­лы­ми круж­ка­ми. Очень эф­фект­ное и за­по­ми­на­ю­ще­е­ся зре­ли­ще. А эта тех­но­ло­гия так и на­зы­ва­ет­ся - га­лю­ша!

- А есть не­обыч­ные ма­те­ри­а­лы, ко­то­рые вы ис­поль­зо­ва­ли? С чем еще меч­та­е­те по­ра­бо­тать?

- По­жа­луй, к не­обыч­ным ма­те­ри­а­лам мож­но от­не­сти кры­ло зе­ле­но­го жу­ка, ко­то­ро­го мож­но встре­тить у нас вес­ной и ле­том. У не­го цвет, как у са­мой дра­го­цен­ной зе­ле­ной эма­ли. Уди­ви­тель­но проч­ный и не те­ря­ю­щий яр­ко­сти и блес­ка мно­го лет. Бы­ла сде­ла­на боль­шая кол­лек­ция дра­го­цен­но­стей с вкрап­ле­ни­я­ми это­го уди­ви­тель­но­го при­род­но­го ма­те­ри­а­ла.

- Ес­ли бы пред­ста­ви­лась воз­мож­ность по­со­труд­ни­чать с лю­бым ди­зай­не­ром, ху­дож­ни­ком или ар­хи­тек­то­ром, ко­го бы вы вы­бра­ли в на­пар­ни­ки и что бы со­зда­ли вме­сте?

- Вот уже мно­го лет мы про­во­дим сов­мест­ные вы­став­ки с не­сколь­ки­ми пер­во­класс­ны­ми ма­сте­ра­ми-ху­дож­ни­ка­ми. И на­ши от­но­ше­ния дав­но пе­ре­рос­ли рам­ки обык­но­вен­но­го со­труд­ни­че­ства. Се­год­ня это дру­зья, кол­ле­ги, род­ные.

Ми­ха­эль Цо­бель (Гер­ма­ния) - клас­сик со­вре­мен­но­го ми­ро­во­го юве­лир­но­го ис­кус­ства. Его твор­че­ство, под­ход к ра­бо­те с ма­те­ри­а­лом, фан­та­зия и спектр ин­те­ре­сов, вла­де­ние пя­тью язы­ка­ми вы­зы­ва­ют у ме­ня вос­хи­ще­ние. Он ак­тив­но участ­ву­ет в про­дви­же­нии на ми­ро­вой сце­не на­ше­го меж­ду­на­род­но­го про­ек­та «Ве­ли­кий Шел­ко­вый пу­ть. За­пад­но-во­сточ­ные диа­ло­ги», идея ко­то­ро­го ро­ди­лась в Кыр­гыз­ста­не.

Рю­се­ки Мо­ри­мо­то - кал­ли­граф из Япо­нии. С ним со­зда­но не­сколь­ко ра­бот на об­щие те­мы. Это увле­ка­тель­ное па­рал­лель­ное твор­че­ство. И не­ожи­дан­ное. Мы го­то­ви­ли с ним ра­бо­ты к од­ной вы­став­ке на со­гла­со­ван­ные те­мы. Те­ма од­на, но каж­дый ре­ша­ет ее в сво­ем ма­те­ри­а­ле. Ра­бо­ты так и вы­став­ля­лись под од­ним на­зва­ни­ем. Ко­гда Мо­ри­мо­то-сан раз­ло­жил свои кал­ли­гра­фии, я был по­тря­сен. Он вы­ло­жил ра­бо­ту, ко­то­рая на­зы­ва­ет­ся «Ло­шадь в ши­ро­ком по­ле». Мы не об­го­ва­ри­ва­ли ни те­му ло­ша­ди, ни те­му по­ля. Ему про­сто за­хо­те­лось это сде­лать. Это был 2004 год. А еще рань­ше, в 1982-м, я сде­лал кол­лек­цию укра­ше­ний «Семь бе­лых ко­бы­лиц». Ко­гда я их вы­ста­вил, при­шла оче­редь удив­лять­ся Мо­ри­мо­то-сэн­с­эю. Ком­по­зи­ции этих ра­бот бы­ли со­вер­шен­но иден­тич­ны. Это бы­ло не­ожи­дан­но и не­объ­яс­ни­мо.

Бернд Мун­штай­нер - фан­та­сти­че­ский Мастер, ху­дож­ник-ю­ве­лир и шли­фов­щик дра­го­цен­ных кам­ней из Гер­ма­нии. С ним со­труд­ни­чаю уже 10 лет. Кам­ни, ко­то­рые он пре­вра­ща­ет в про­из­ве­де­ния ис­кус­ства, ис­поль­зую в сво­их ра­бо­тах. Сей­час я за­кан­чи­ваю кол­лек­цию объ­ек­тов и дра­го­цен­но­стей, по­свя­щен­ную судь­бе рос­сий­ско­го им­пе­ра­то­ра Ни­ко­лая II и его се­мье. Две ра­бо­ты из этой кол­лек­ции (коль­цо «Им­пе­ра­три­ца» и брошь «А­на­ста­сия») на меж­ду­на­род­ном кон­кур­се ди­зай­не­ров бы­ли от­ме­че­ны зо­ло­ты­ми при­за­ми.

В на­ча­ле июня 2014 го­да в Кыр­гыз­ском на­ци­о­наль­ном му­зее изоб­ра­зи­тель­ных ис­кусств име­ни Г.Ай­ти­е­ва за­пла­ни­ро­ва­на моя вы­став­ка «Биш­кек, я твой ма­сте­ро­вой». Все это мож­но бу­дет уви­деть там.

- Про­дол­жи­те фра­зу: «Д­ля ме­ня твор­че­ство - это...»

- ...­наи­выс­шее удо­воль­ствие, ко­то­рое рав­но­знач­но лю­бов­но­му экс­та­зу. Од­на­ко это не крат­ко­вре­мен­ная вспыш­ка, а рас­тя­ну­тое по вре­ме­ни, ни с чем не­срав­ни­мое удо­воль­ствие.