В Эр­ми­та­же, бы­в­шем им­пе­ра­тор­ском двор­це, 21 фев­ра­ля от­кры­ва­ет­ся вы­став­ка «Cartier: про­дол­жая ис­то­рию. Ше­дев­ры де­ко­ра­тив­но-при­кла­д­но­го ис­кус­ства Эр­ми­та­жа и юве­ли­р­ное на­сле­дие До­ма Cartier». Не про­сто вы­став­ка, а рас­сказ о ма­стер­стве и дру­ж­бе, про­ве­рен­ной го­да­ми.Фран­цуз­ский Дом по­мог Эр­ми­та­жу от­ре­ста­ври­ро­вать пять пред­ме­тов из му­зей­ных за­пас­ни­ков. А в честь успе­ш­но­го за­вер­ше­ния ра­бот ве­зет в Пе­тер­бург экс­по­на­ты из сво­ей кол­лек­ции.

У пя­ти эр­ми­та­ж­ных древ­но­стей нет ни­че­го об­ще­го. Это ла­м­па X ве­ка из гор­но­го хру­ста­ля, фель­д­мар­шаль­ский жезл XIX ве­ка, ка­би­не­тец с ча­са­ми на­ча­ла XVIII ве­ка, со­суд-аро­мат­ник ин­дий­ской ра­бо­ты XVII ве­ка, ла­рец ХVI ве­ка. Они сде­ла­ны в Еги­п­те и Ита­лии, Гер­ма­нии и Поль­ше, Рос­сии и Ин­дии. По­па­ли в Эр­ми­таж са­мы­ми сло­ж­ны­ми пу­тя­ми. Здесь есть ца­р­ское на­след­ство, по­дар­ки иран­ско­го ша­ха и да­же дар пре­зи­ден­та РФ. Со­е­ди­нить их на од­ной вы­став­ке, пе­ред тем как они разой­дут­ся по сво­им му­зей­ным раз­де­лам, уда­лось толь­ко сей­час и имен­но по то­му слу­чаю, что ве­щи об­ре­ли но­вую жиз­нь.

Ла­м­па, Еги­пет, X век, ка­мень; опра­ва, Ита­лия, XVI век, гор­ный хру­сталь, зо­ло­то, эмаль, рос­пись

Фран­цуз­ские юве­ли­ры в этом про­ек­те иг­ра­ют роль не толь­ко ме­це­на­тов, но и ко­м­мен­та­то­ров. По­то­му что к эр­ми­та­ж­ным со­кро­ви­щам они до­ба­ви­ли пред­ме­ты из сво­ей бо­га­тей­шей Collection Cartier. Это ра­бо­ты XIX и XX ве­ков, в ко­то­рых, од­на­ко, ис­поль­зо­ва­ны те же ма­те­ри­а­лы, при­ме­не­на та же тех­ни­ка, взя­ты по­чти те же со­че­та­ния ка­м­ней, зо­ло­та, эма­ли. Ве­ка про­ш­ли, но ма­стер­ство не бы­ло по­те­ря­но, го­во­рит нам Cartier.

Смо­т­ри­те, вот древ­няя ла­м­па, вы­ре­за­н­ная из хру­ста­ля ты­ся­чу лет на­зад. А вот объ­ек­ты, ко­то­рые с та­ким же ар­ти­стиз­мом со­з­да­ва­ли из хру­ста­ля фран­цуз­ские ма­сте­ра. Это не толь­ко рез­ные ге­м­мы или со­че­та­ния с бри­л­ли­ан­та­ми, но и по­ра­жав­шие со­вре­мен­ни­ков ме­ха­низ­мы вро­де пол­но­стью про­з­ра­ч­ных ча­сов, стрел­ки ко­то­рых вра­ща­лись буд­то в пу­сто­те. На са­мом де­ле в такт вре­ме­ни кру­ти­лись стек­лян­ные дис­ки. Из не­м­но­гих со­хра­нив­ших­ся «та­ин­ствен­ных» ра­бот ча­со­во­го ма­сте­ра Мо­ри­са Куэ на­ча­ла про­ш­ло­го ве­ка для вы­став­ки в Эр­ми­та­же вы­бра­ны ча­сы с ко­ро­ной и мо­но­гра­м­мой «О», при­на­д­ле­жав­шие гре­че­ской ко­ро­ле­ве Оль­ге Кон­стан­ти­но­в­не, внуч­ке Ни­ко­лая I.

Ка­би­нет с ча­са­ми, Ау­г­с­бург, 1700–1705, се­ре­бро, брон­за, де­ре­во, че­ре­па­хо­вый пан­ци­рь, сло­но­вая ко­сть, рос­пись

К со­су­ду XVII ве­ка из Се­вер­ной Ин­дии, укра­шен­но­му изу­мру­да­ми и ру­би­на­ми, ко­то­рый при­вез­ли в Санкт-Пе­тер­бург иран­ские по­с­лы на че­ты­р­на­д­ца­ти сло­нах, до­бав­ле­ны ве­щи Cartier в во­сточ­ном сти­ле. Не толь­ко зна­ме­ни­тые пе­ст­рые Tutti Frutti, но и укра­ше­ния с под­лин­ны­ми ин­дий­ски­ми де­та­ля­ми — цвет­ны­ми пла­кет­ка­ми, зо­ло­ты­ми, ру­би­но­вы­ми и изу­мруд­ны­ми ша­ра­ми.

Ря­дом с рус­ским фель­д­мар­шаль­ским жез­лом вы­став­ле­ны пред­ме­ты, го­во­ря­щие и о во­ен­ных три­у­м­фах, и о лю­б­ви к Рос­сии. Здесь есть ор­ден, пор­т­си­га­ры, пуд­ре­ни­цы и юве­ли­р­ные фу­т­ля­ры с дву­гла­вым ор­лом. Есть тут и бро­ши, изоб­ра­жа­ю­щие па­рад со­юз­ни­че­ских войск у Три­у­м­фаль­ной ар­ки в честь по­бе­ды в Пер­вой ми­ро­вой, где на­ши вой­ска дол­ж­ны бы участ­во­вать, но ис­то­рия по­ш­ла не в ту сто­ро­ну. Cartier до­во­ди­лось де­лать и це­ре­мо­ни­аль­ные укра­ше­ния вро­де жез­лов мар­ша­лов Фран­ции или ака­де­ми­че­ских шпаг — с та­кой всту­пал в чис­ло «бес­смер­т­ных» Жан Ко­к­то.

Вни­ма­тель­но­му зри­те­лю она под­ска­жет, что ес­ли Эр­ми­таж — уни­вер­саль­ный, все­ми­р­ный му­зей, то Cartier мо­ж­но счи­тать уни­вер­саль­ной, все­ми­р­ной мар­кой. По­то­му что в ху­до­же­ствен­ном на­сле­дии раз­ных вре­мен и куль­тур для нее нет ни­че­го чу­жо­го. Эр­ми­таж сам вы­брал кан­ди­да­тов для ско­рой по­мо­щи — фран­цуз­ские пар­т­не­ры про­си­ли толь­ко, что­бы речь шла о при­кла­д­ном ис­кус­стве, име­ю­щем от­но­ше­ние к юве­ли­р­но­му де­лу. И вот, от­тал­ки­ва­ясь от вы­бо­ра му­зея, Cartier по­ка­за­ла, что нет та­кой ста­рин­ной тех­ни­ки, ко­то­рой бы она не вла­де­ла. Нет та­ко­го на­ци­о­наль­но­го сти­ля, ко­то­рый не мог бы по­слу­жить ис­точ­ни­ком вдох­но­ве­ния для ее ма­сте­ров. Вы­став­ка в Эр­ми­та­же рас­ска­зы­ва­ет о том, что за по­чти два ве­ка ма­стер­ские Cartier ста­ли за­по­вед­ни­ком ре­ме­сел и тех­ник, эн­цик­ло­пе­ди­ей ис­кус­ства. Это не толь­ко со­вре­мен­ный юве­ли­р­ный Дом. Это еще и дом-му­зей.

Ла­рец Ядви­ги Ягел­лон­ки, Нюр­н­берг, 1533, се­ре­бро, дра­го­цен­ные и по­лу­дра­го­цен­ные ка­м­ни, же­м­чуг, эмаль