23 ок­тяб­ря 1969 го­да юж­но­а­ф­ри­кан­ский ка­п­ле­вид­ный бри­л­ли­ант ве­сом 69,42 ка­рат был пред­став­лен на нью-й­ор­к­ском аук­ци­о­не Sotheby’s Parke-Bernet. Сре­ди пре­тен­ден­тов бы­ли сул­тан Бру­нея и Ари­сто­тель Она­с­сис, но судь­ба ка­м­ня ре­ши­лась еще до стар­та тор­гов: на не­го по­ло­жи­ла глаз са­ма Эли­за­бет Тей­лор. На­ка­ну­не ал­маз спе­ци­аль­ным рей­сом от­пра­ви­ли в швей­ца­р­ский Гшта­ад, что­бы ко­ро­ле­ва Гол­ли­ву­да мо­г­ла по­лю­бо­вать­ся ред­ко­стью — и вер­ну­ли в США в ак­ку­рат к да­те аук­ци­о­на. Для уча­стия в нем муж ак­три­сы Ри­чард Бер­тон при­слал в Нью-Йорк сво­е­го пред­ста­ви­те­ля, а сам кон­тро­ли­ро­вал про­цесс по те­ле­фо­ну из Лон­до­на. Стар­то­вая це­на со­ста­ви­ла $200 000, Бар­тон го­тов был вы­ло­жить ми­л­ли­он — но ка­мень ему так и не до­стал­ся: пред­ста­ви­те­ли Cartier уве­ли дра­го­цен­ность бук­валь­но из-­под но­са, пе­ре­бив став­ку на $50 000. Впе­р­вые в ис­то­рии сто­и­мость бри­л­ли­ан­та пре­вы­си­ла ми­л­ли­он дол­ла­ров, и в ка­че­стве бо­ну­са ко­м­па­ния по­лу­чи­ла пра­во дать ему соб­ствен­ное имя. Од­на­ко «бри­л­ли­ан­том Кар­тье» ка­мень про­был со­в­сем не­дол­го: Ри­чард Бер­тон не мог вер­нуть­ся к сво­ей Клео­пат­ре с пу­сты­ми ру­ка­ми. Позд­нее ак­тер за­пи­шет в днев­ни­ке: «Этот ка­мень дол­жен при­на­д­ле­жать са­мой пре­крас­ной жен­щи­не на зе­м­ле — не­вы­но­си­мо бы­ло да­же пред­ста­вить, что од­на­ж­ды уви­жу его на Дже­ки Кен­не­ди или Со­фии Ло­рен. Я го­тов был от­дать за этот бри­л­ли­ант и два ми­л­ли­о­на и, ес­ли по­тре­бу­ет­ся, да­же соб­ствен­ную жиз­нь». Ид­ти на край­ние ме­ры, впро­чем, не при­ш­лось: Бер­тон сут­ки про­си­дел у те­ле­фо­на, уго­ва­ри­вая пред­ста­ви­те­ля Cartier Ро­бер­та Кен­мо­ра пе­ре­про­дать ка­мень — и до­би­л­ся сво­е­го. Ал­маз по­лу­чил «трой­ное имя» — «Кар­тье-Бар­тон-Тей­лор», но пре­ж­де чем от­пра­вить­ся к но­вым вла­дель­цам, в те­че­ние не­сколь­ких дней экс­по­ни­ро­вал­ся в ви­т­ри­не ма­га­зи­на Cartier на Пя­той аве­ню: взгля­нуть на не­го при­шло око­ло 6000 че­ло­век.

Юве­ли­ры Cartier ин­кру­сти­ро­ва­ли ка­м­нем коль­цо, в та­ком ви­де его и по­лу­чи­ла Эли­за­бет Тей­лор. Од­на­ко но­ша ока­за­лась в пря­мом смыс­ле не­по­силь­ной: по прось­бе ак­три­сы тя­же­лый бри­л­ли­ант стал ча­стью мас­сив­но­го ко­лье. Кста­ти, дли­ну и фор­му укра­ше­ния вы­би­ра­ли осо­бен­но тща­тель­но — оно дол­ж­но бы­ло при­кры­вать шрам, ко­то­рый остал­ся у ак­три­сы по­с­ле про­це­ду­ры тра­хео­сто­мии. Охра­ня­ли дра­го­цен­ность не ху­же ядер­ной бо­м­бы: на ях­ту Тей­лор и Бер­то­на, при­швар­то­ван­ную у бе­ре­гов Мон­те Кар­ло, ко­лье вез­ли в те­че­ние не­сколь­ких не­дель под при­смо­т­ром трех со­про­во­ж­да­ю­щих. Бри­л­ли­ант был за­стра­хо­ван на ми­л­ли­он дол­ла­ров, по усло­ви­ям кон­тра­к­та Тей­лор мо­г­ла но­сить его не бо­лее 30 дней в го­ду и толь­ко в со­про­во­ж­де­нии во­ору­жен­но­го охран­ни­ка. Впе­р­вые ак­три­са на­де­ла ле­ген­дар­ное ко­лье на ве­че­рин­ку по слу­чаю 40-ле­тия Грейс Кел­ли, позд­нее в нем же по­ка­за­лась на 42-ой це­ре­мо­нии вру­че­ния «Оска­ра». По­с­ле сво­е­го вто­ро­го — и окон­ча­тель­но­го — раз­во­да с Ри­чар­дом Бер­то­ном Тей­лор вы­ста­ви­ла бри­л­ли­ант на аук­ци­он. Вряд ли этот по­сту­пок за­ле­чил ду­шев­ную ра­ну, за­то по­мог дру­гим: укра­ше­ние про­да­ли за $3 000 000, и боль­шая часть де­нег по­ш­ла на стро­и­тель­ство гос­пи­та­ля в Бо­т­сва­не — до­стой­ный ко­нец для ве­ли­кой ис­то­рии лю­б­ви.